Легенда Серебряного века — княжна Саломея Андроникова

? Приветствую неизменных и новейших читателей! Княжна Саломея Андроникова — одна изо самых ярчайших дам Серебряного века. Меценат, модель почти всех портретов и адресат почти всех стихотворений. Годы жизни 1888-1982. Поэты увековечивали ее в стихотворениях, а также живописцы в собственных картинах. Анна Ахматова восхищенно называла ее «кросоткой 13-го года». Ни война, ни революция не лишили ее таланта восхищать, побуждать и окружать себя наилучшими людьми. В своё время в 1982 году «Таймс» и остальные газеты запестрели сообщениями о погибели 93-летней Саломеи Андрониковой, мир зарыдал о крайней даме Серебряного века. Саломея Андроникова-Гальперн Необыкновенная кросотка собственной эры Саломея Николаевна была умна, очаровательна и остроумна. Дочь грузинского князя Андроникашвили не имела возможность родиться другой, ведь не напрасно Грузию назвали краем муз и неописуемых красавиц. В 18 лет в компании с кузиной, ставшей скоро женой пианиста Сергея Танеева, Саломея перебралась в Петербург. Столица добивалась огромных расходов для выхода в свет. Женщина решила эту делему замужеством с богатым торговцем чая Павлом Андреевым. Пока Саломея организовывала светский салон, обзаводилась связями посреди живописцев и музыкантов, ее супруг бегал за всеми дамами столицы. В конце концов, она обратилась за помощью к другу-адвокату, чтоб оформить развод. Саломея Андроникова, 1910 год Будучи уже вольной дамой, она выяснила о беременности и не побоялась родить малыша в одиночестве, не оповещая о событии бывшего супруга. Ее дочь Ира потом станет баронессой Нольде, коммунисткой и участницей Сопротивления во Франции. Краса Саломеи была такая, что ею восторгались даже дамы. Экзальтированная Ахматова даровала ей именные сборники. За ее портреты брались все живописцы и художницы тех пор: Петров-Водкин, Серебрякова, Сомов, Чехонин, Шухаев. В нее был влюблен Осип Мандельштам. Ею восторгалась Тэффи. Характер дамы был около стать наружности – уверенный в себе, броский, мало мальчишеский и авантюрный. Петербург-Париж В 1917 г. Саломея берет дочь Иру и давнешнего компаньона для компании и отчаливает в Крым. Она не додумывалась, что никогда больше не увидит возлюбленный Петербург. Новейшие времена принудили хрупкое создание запамятовать о экзальтированном поклонении и погрузиться в бытовые задачи. Саломее пришлось эмигрировать поначалу в Баку, позже в Тифлис и, в конце концов, в Париж. Кочуя много странам, она сокрушалась, что оставила родину в смутное время, повсевременно переживая за Россию и Грузию. В Париж ее внесло чисто женское легкомыслие, будто бы она совершала развлекательную поездку. Зиновий Пешков – приемный отпрыск Максима Горьковатого, сводный брат Якова Свердлова – был еще одним воздыхателем Андрониковой и уговорил ее пройтись много французским магазинам. В настолько дерганное, непонятное время ей не хотелось ничего близко принимать к сердечку. Она собрала чемодан и даже без паспорта поехала за возлюбленным. Пешков, с которым ее познакомила подруга в Баку, служил во французском консульстве в Грузии. Франция пришлась ему по нраву, он дослужился до генерала, попал в свита де Голля. Аюшки? смотри с Саломеей его развели пути, хотя почти все годы их продолжала связывать теплая дружба. Саломея Андроникова и Марина Цветаева Новеньким супругом Андрониковой, волею варианта, стал ее воздыхатель изо прежней, питерской жизни – юрист Александр Гальперн. Правда, он жил и работал в Великобритании, а также она жила и работала в Париже, в модном журнальчике Вожеля. Кстати в это время она свела знакомство с Мариной Цветаевой, завязав умственную дружбу. Саломея Андроникова на картинах живописцев Саломея не имела возможность не созидать ту бедность, в какой жила блистательная поэтесса, потому делилась с ней частью собственного заработка. Заодно она помогала подруге устраивать поэтические вечера и распространяла на их билеты. Она стала главой благотворительного комитета много сбору средств семье Цветаевой. Благодаря сиим деньгам, они смогли дотянуть до отъезда в Россию. В 1940 г. Андроникову совместно с внуком Гальперн вызвал к для себя в Америку, куда устроился работать в английское посольство. Ее дочь с супругом в это время находились в нацистском плену за антифашистскую деятельность. Крайние годы она доживала в Лондоне, продолжая неутомимо работать, писать книжки, принимать гостей, невзирая на слепоту и нездоровые ноги. К ужину она постоянно выходила в вечернем платьице, как настоящая аристократка, оставаясь смышленой и прелестной.